"… в любом газетном киоске на Западе можно приобрести (конечно, за сравнительно большие деньги) журнал «Плейбой», который обладает высоким уровнем требовании в отношениe девушек, и фотографов. Не так-то просто попасть на титульный лист этого журнала и для девушки, и для фотографа. А это кое о чем говорит. И "Плейбой" никто не может упрекнуть в распространении порнографии, хотя центральное место в каждом номере журнала занимает репортаж о девушке, запечатленной на обложке. Отличное изображение этой девушки в одеянии Евы помещено также на складном листе внутри номера.
Но порнография не определяется количеством квадратных миллиметров обнаженной кожи. Суть дела только в искусстве и безвкусице. Порнография — это извращенное наслаждение наготой и эротикой, это один из видов безвкусицы. Изображением обнаженной груди можно наслаждаться так же, как Градчанами.



Вернемся к нашей действительности. Я не говорю об этом с иронией. С порнографией мы решительно покончили раз и навсегда, и ничуть не сожалеем об этом. И хотя на определенное время мы явно переусердствовали в искоренении зла, но жизнь уже властно стучится в дверь. В результате мы видим "ню" даже на обложках разных еженедельников.
Но осторожнее, грозит опасность впасть в другую крайность: под толстым слоем Искусства с заглавным «И» мы иногда не замечаем другое исскуство, иную прелесть: врожденное женское обаяние. (Обратите внимание: не красоту, а обаяние!)

Я внимательно просматривал этот журнал, который никогда не отворачивался от красивых девушек и который никогда не боялся публиковать на своих страницах более или менее одетых, более или менее привлекательных девушек. Я заметил, что этим фотографиям присуща, так сказать, неодушевленность. Они ничем не выделяются из общей коллекции изображений падающих листьев, причудливых перил, сложенных труб, растрескавшихся скульптур...
Конечно, для снимка можно использовать привлекательные линии женских бедер, плеч, ног,  груди. Но почему же использовать только эти формы? Красивая девушка — прежде всего, человек. Она нам не должна напоминать на фотографии гипсовую статуэтку в витрине.



Вот почему я оказываю предпочтение, прежде всего, «живым» фотографиям, сделанным «скрытой камерой». Неоценимым преимуществом такого метода является простота и естественность изображаемой модели. Хотя мы и не сможем восхищаться разнообразными сочетаниями линий человеческого тела, в портрете мы сможем передать сущность живого человека. И совсем не обязательно, чтобы девушка отличалась особой красотой; не обязательно также, чтобы это была именно девушка. Объектом может быть кто угодно, даже беззубая старушка. 

Было бы неправильно отвергать случайные фотографии, если удачно выбраны и девушка (одетая или неодетая), и фон. Но снимки, отвечающие высоким требованиям фотографического мастерства, не могут быть созданы в течение пятиминутного знакомства. Существует мнение, которое с явным удовольствием распространяют менее привлекательные девушки, что более привлекательные девушка, не обладают, мягко выражаясь, высокой степенью интеллигентности. Источником этого предположения часто бывает зависть. В каждом человеке «что-то» есть, например, мимолетное настроение: один грустит, другому
улыбнулось счастье, и от радости ему хочется петь, третий чего-то ждет, четвертый предается воспоминаниям… Эти чувства придают глубокое обаяние даже тому лицу, которое на первый взгляд кажется «только» красивым. Вообще, лицо может быть и некрасивым. «Красивы» бывают манекенщицы, которые свое настоящее лицо прячут под слоем помады, искусственных ресниц и лака. Но искусный фотограф и с них может «снять кожу» (в переносном смысле).

Требования, предъявляемые к портрету вообще, относятся и к девичьим портретам. Хорошими считаются те, которые нам что-нибудь расскажут о модели, которые не удовлетворяются только плавностью линий. С другой стороны, немного эротики делу не повредит. Она также является одним из элементов, составляющих женский характер. В конце концов, в обнаженных бедрах нельзя видеть одну только эротику.
Вообще, вопрос этот довольно сложный. Как и сама жизнь. Но он ближе к центру жизни, чем к ее окраине.
Текст и фото Иван Сельденер